Мой город лежит среди многих и многих «не»,
Разбросан по миру,
как хлебные крошки разбросаны по простыне,
Как звонкую мелочь, залившую медью пол,
Мой город не сможет найти ни УГРО,
ни расхваленный Интерпол,
И может быть, сам Пуаро не отыскал бы его на карте,
Мой город залег на дно, и растворился в марте.
На улице минус сколько-то там, а все равно тепло,
Свет растекается по проводам, жизнь, как плот,
Что не знает себе причала,
Я по миру прошел насквозь,
И хотел бы начать сначала.
Где фронтоны домов полны лени,
там, где люди гуляют ню,
Я свернул бы с улицы Ленина, на Пятую Авеню
И нисколько себя не жалея, на поребрик пристроив зад,
Я глядел бы во всех глаза
На патрициев нашего времени.
Мой город лежал бы средь многих и многих «не»,
Мне снилась бы церковь во сне. А проснувшись,
Я долго бродил бы, не зная дороги к ней.
И день ото дня, и бессчетное множество дней.
Но в итоге...
найдя в эту церковь, где-нибудь под Москвой,
Я стоял бы, как шельма с повинною головой,
Что в своем лицемерьи не зрит предела,
Разъедаемый запахом воска, ольхи, и телом
Ощущая не более, чем ничто –
Свет не проходит через пальто.
|
0 
