Спал во сне я тихо так и скромненько,
И приснился мне в процессе сна
Мёртвый труп убитого покойника,
Рядом с трупом трупова жена.
Вся она слезами так и плакала,
Капли по щекам катились вниз...
Только трупу было одинаково,
Он терпел любой её каприз.
Так лежать вольны лишь императоры,
На пределе мужества и сил...
А кругом толпились гастарбайтеры.
Кто ваще туда их пригласил?
Новый гроб из дуба деревянного
Был обтянут красным кумачом...
Люди причитали как-то планово,
Сухо как-то, вяло, ни о чём.
Заключив покойника в объятия,
Женщина куражилась: «Сергей!»
Но венцом всего мероприятия
Стал апофеозный апогей:
Только начал мысленно молиться я,
Как людей ввалилось больше ста,
И давай кричать: «Стоять! Полиция!
Ну-ка предъявите паспорта!»
То же повторяли много раз потом,
Приплетая вовсе не латынь...
Даже труп готов был лезть за паспортом,
Но его одёрнули: «Остынь!»
Ну нельзя ж с людями так, ебиомать,
В трудном положении таком!
Их в конце концов пришлось отпаивать
Через рот горячим кипятком.
И кормить из ложки сладким сахаром,
Чтобы снять волнение и стресс...
Тут про сон подумал я: «А на хер он!»
И проснулся, будто бы воскрес.
Что-то поискал навроде сонника,
Чтобы сразу ясно стало мне,
Почему умершего покойника
Принято показывать во сне?
Время чтоб напрасно вы не тратили,
Я скажу, что вычитал из книг:
Если вам приснились гастарбайтеры,
Значит, вы забыли свой язык! |
4 
