когда и луна, и солнце так близко,
что можно коснуться руками,
когда каждый камень подобен богу,
а бог – становится камнем,
и облако, что предвещает грозу, -
ракушкой, полной жемчужин,
когда босиком, с головой непокрытой,
влюбленный и безоружный,
идет человек, не оставив следов
в иссохшей от жара глине,
который может и небо, и землю –
одной бесконечной линией;
когда в золоченой пшенице в поле
черны и руки, и лица –
когда лишь за это золото стоило б
сразу в него влюбиться:
как будто слепой от яркого света,
от солнца – почти что белый,
и я бы пошла за ним, даже не думая,
если б только успела;
когда в этом блеске и в этой сини
стаями кружат вороны;
и хочется рассмеяться, да только
расплакаться было б впору;
когда чернота кипарисовых крон
похожа на шпили часовен,
когда есть ключи, и желанье, и силы –
да не по ключам засовы,
когда человек был рожден из глины,
он был так халтурно сделан,
что тоньше и хрупче становится тот,
кто крепок душой и телом,
тот, кто, не жалея себя и других,
то грудь подставляя, то спину,
бросается оземь, и просто не может –
не может жить вполовину;
когда после похорон – скорби и звоны,
а до – пересуды и только,
что же тогда вы плачете, люди,
над мертвым, как над осколками? |
0 
