1, пролог
В лавке цветочника
Малютка Шарль...
Задыха-ается...
Сущий ангельчик,
Он дергает за рукав
Мосье торговца —
И лопочет...
О мертвых цветах...
И торговец принимается
Разглагольствовать о красоте,
Большей и цветка, и покупателя,
И его ж-ж-жалких франков...
И Шарль не одергивает его,
Но решает, что мосье —
Абсолютный болван...
И плачет, глядя на прекрасные
И в своей смерти — цветы...
2
Жан — потомственный
Золотарь...
Но пахнет от него...
Он читает мои стихи...
Наизусть...
Свято верит в будущее
Французской поэзии...
И тратит все свои франки
На устранение...
Специфического...
Аромата...
Знал бы он...
Как приятен мне —
Аромат его сердца...
Он бы не тратился —
На вонючие притирки
От m-me Аристократии...
3
Представляю себя...
На баррикадах...
Этакий полоумный
Писака...
Я бы...
Сжимался в комок...
От каждого залпа...
Но именно там...
Посреди опьяненных
Свободою парижан...
Я бы уверовал в силу
Своего дарования...
И мои строчки звучали бы,
Сообразуясь с ударами сердца,
Разорванного свободою
На окровавленные лоскутья
Черновиков...
4
Убеленный благородною сединою,
Он декламирует свои...
Революционные вирши...
И вызывает обильное
Истечение смазки...
У кокетливой хозяйки салона...
Революция, р-р-революция...
Я проглатываю слюну —
И щелкаю...
Воображаемыми курками...
Уж я бы разрядил пистолет...
Ну, хотя бы в люстру...
Нависающую на этим
Революционным болваном,
Чтобы послушать его
Нечеловеческий визг...
О правах человека...
5
Облака, облака...
И ничего больше,
Только — облака...
Я не пытаюсь определить,
Что напоминает мне —
Маленькое, пушистое...
Или это, большое...
Я просто смотрю...
И плыву-у-у...
И сливаюсь с другими,
И моя утроба —
Набухает грозою...
И я готовлюсь пролиться
Не дождем...
Но соленою влагою...
Напоминающею...
Человеческие слезы...
6
Нелепая кличка...
И собачья готовность —
Оттопыривать...
Бесформенный зад...
И покрикивать, ускоряя
Движения моего уда...
И я — дви-и-игаюсь...
И в самый последний
Момент...
Уже готовый оросить
Ее бесплодные недра
Своим семенем...
Я назову ее не Лу-Лу,
Но m-lle Бежар...
И она заплачет...
Впервые чувствуя себя
Человеком...
7
Я пишу о шлюхе Бежар,
Я стар-рательно выписываю
Ее гнусную щель...
Источающую не смазку,
Но...
Чернила...
Чер-р-рнила...
И она щурит меж строк —
Чернильные очи...
А если я швырну черновик
В плошку с какао...
Такая прописанная,
Та-акая подробная
M-lle Бежар...
Станет бумажною слизью, —
Так и не успев прозвучать
Метафорой моего одиночества...
8
Молочница подрагивает
Своими...
Основа-а-ательными...
Нахваливая сметану,
Она облизывает
Припухлые губы...
И дергает крошечным
Носиком...
И подр-р-рагивает...
О, черт! я бы заплатил ей
Тройную цену...
Только бы узнать, —
Не является ли она...
Тою восхитительною буренкою,
Чьи молоко и сметана —
Плещутся в ее очаровательных
Баклажках?!
9
Кружевной платочек,
Надушенный...
Ею...
Я целую надушенное
Тепло...
Я шепчу —
Нелепые нежности,
Я...
Воровато оглядываюсь
И начинаю орудовать...
Левою рукою...
Вверх, вниз, вверх...
Пожелтевшее, высохшее
Семя...
Украсит ее платочек
Почище вычурной
Монограммы...
10
Мосье К. пожурил
Старого...
«Греховодника»,
Заметив рукописи,
Из-под которых
Выглядывает краешек
Засаленного «Завета»...
Добрый пастырь,
Он увидел во мне —
Заблудшую овечку...
И я содр-р-рогаюсь
Всем естеством...
Но отчего же
Мое жалкое «бе-е-е!»
Не вызывает у него
Слезы...
Умиления и восторга?!
11
Последняя порция
Абсента...
И я — расплачусь
С хозяином «рыгаловки»,
И услышу, как жалеет
Меня...
Его сладенькая дочурка,
И рвану на себя...
Тяжеленную дверь...
И тогда...
Изумрудное небо —
Стечет по моим щекам...
Блестящими каплями,
Солоноватыми на вкус
И отдающими полынною
Горечью...
12
Он смотрит на меня —
Из зеркальной витрины...
Бесконечно одинокий
Ангел...
С промокшими...
Черными крыльями...
Немигающий взгляд,
Синяки под глазами...
Я — киваю ему...
Нет! мы киваем —
Друг другу...
Уж мы-то знаем,
Каково иметь за спиною
Крылья...
Которые все-все-все
Принимают за, черт его, —
Полы плаща...
13, эпилог
Каждая строчка
Его «цветов» —
Это маленький...
Изумрудный лепесток...
Засушенные промеж
Страниц...
Его единственной книги,
Они рассыпаются в пыль
И пахнут разве что —
Типографскою краскою...
Но в его памяти...
Они — тр-р-репещут...
И убеждают его,
Уже не сопляка, —
В сиюминутности...
И бесконечности
Очеловеченной красоты...
P. S.
Ма-а-алая часть бесконечной «бодлэрианы», отработанной на сценах Москвы еще в 2011-ом, о чем и говорят данные — http://stolitsin.ru/zametki-na-polyax...— картинки-с. |
0 
Обсуждение закрыто автором
